20 октября 1919 г. – день образования Войск связи. Приказом Реввоенсовета Советской Республики № 1736/362 в этот день в составе Полевого штаба было сформировано управление связи во главе с начальником связи. Служба связи была выделена в специальную службу штабов, а войска связи – в самостоятельные специальные войска. Тем самым была заложена структура современных войск связи.

Военная связь является неотъемлемой составной частью управления Вооруженными Силами, его материальной основой. От ее состояния и функционирования во многом зависят оперативность руководства войсками, своевременность применения боевых средств и оружия.

Военные связисты достойно показали себя в нелёгкие годы Великой Отечественной войны, а также сохранили и приумножили славные боевые традиции в послевоенный период и в наши дни.

Войска связи постоянно находятся в боевой готовности и способны обеспечить устойчивое и непрерывное управление войсками и силами в любых условиях обстановки.

Томский государственный университет на протяжении 37-ти лет готовит офицеров-связистов в интересах Главного управления связи Вооруженных Сил Российской Федерации.

 

 

 

 

Воспоминания фронтовиков-томичей, подготовленные совместно со студентами и сотрудниками военного учебного центра при НИ ТГУ.

 

А мама дома была так напугана, когда дрожащими руками приняла от почтальона непривычный, казенный конверт вместо родного солдатского треугольника.

– Феденька! Что же это с тобой? Приказом № 428777, - прочитала она, - ваш сын, Федор Тимофеевич Бондаренко, за мужество и героический подвиг награждается орденом Славы III степени. Живой!

Не хотел я отлеживаться в госпитале, когда заканчивается война. Приказом Верховного Главнокомандующего Маршала Советского Союза товарища Сталина от 13 апреля 1945 года за № 334 была объявлена благодарность войскам 3-го Украинского фронта, в том числе и мне, как участнику боев за овладение столицей Австрии – городом Вена.

Действительно, этот город – живописнейшее место на земле. Весь в каштанах, улицы выглядят как тоннели. Сады цветут, теплынь. И самое главное – впервые за несколько прошедших месяцев я ощутил спокойствие, почувствовал всей душой, что этой проклятой, кровопролитной войне – конец. В Вене мы охраняли важные производственные объекты, стояли на посту. Как мы с любопытством разглядывали все вокруг, так и австрийцы очень интересовались нами, в бинокли смотрели из окон.

Запомнился мне следующий эпизод. Нам со старшим сержантом поручили написать плакат «Да здравствует 1 Мая!» Для изготовления «краски» нам необходимо было молоко и зубной порошок. Мы нашли пожилую женщину, у которой были козы. Она с радостью поделилась с нами молоком, а мы в благодарность дали ей куль сахара. Возвращаясь в часть, на возвышенности мы увидели какое-то красивое церковное строение.

Я говорю:

– Товарищ старший сержант! Мне кажется, это женский монастырь! Пойдем, посмотрим!

Подойдя к забору из толстых кованых прутьев высотой 4 метра с острыми концами, мы обнаружили запертые на два замка ворота. Посмотрели мы вверх, а из старинной башни выглядывают головы в белых косынках. И правда – монастырь! А мы монахинь никогда не видели, они для нас, выросших в советское время, представляли особый интерес. Мы перелезли через высокий забор, постучали в запертую дверь. Не дождавшись ответа, пошли вокруг здания и нашли запасной вход, поднялись наверх. А там притаились монахини, стоят по стенкам, с испугом на нас смотрят. А мы с любопытством – на них. Запуганные геббельсовской пропагандой монахини думали, что советские солдаты и командиры в Бога не верят, значит они – безбожники, «антихристы», знаются с нечистой силой, т.е. с чертями, а если так, то у них должны быть рога и хвост!

– Если им не был преградой даже четырехметровый металлический забор, наверняка они знаются с чертями!

Одна из них подошла и что-то на моей голове рассматривает.

Я, знавший разговорный немецкий язык, спрашиваю:

– Что смотришь?

– Рога у вас есть?

– Вы же видите, что рогов нет.

– А маленькие бугорочки под пилоткой?

– Посмотри, проверь ладонью.

Она поискала эти рожки, глаза ее расширились, и она, улыбаясь, посмотрела на своих подруг:

– Неправду нам говорили. Смотрите, они такие же люди, в глазах доброта, и без хвоста!

Автоматы ППС у нас за спиной, кинжалы не трогаем, широко улыбаемся и смотрим на их молодые девичьи лица. Они нас окружили уже с большим любопытством и просят еще раз позволить погладить нас по голове, чтобы убедиться еще раз, что рогов нет. Поговорили с нами, успокоились и даже проводили до ворот.

5 мая 1945 года наш дивизион поднялся по тревоге и был направлен в сторону Праги. Фашисты не хотели сдаваться. Отступая, они ставили заградительные заслоны, закапывали танки и самоходные орудия в землю, так как у них не было горючего. 6 мая в наши машины подсадили еще и пехоту. Пехотинцы, как голуби мира, облепили наши автомашины, и мы помчались догонять и уничтожать фашистов. За день дважды становились на огневые позиции, вели прицельный огонь по автомашинам, пулеметам, пушкам и живой силе противника, поддерживали пехоту артиллерийским огнем, помогая им занять гору или населенный пункт. Утром 8 мая мы пересекли границу Австрии и Чехословакии. Партизаны Чехословакии незамедлительно пришли к нам на помощь: они взяли под охрану мосты через реки, что намного ускорило продвижение дивизиона. Навстречу нам выходили чехи с подарками, очень приветливо встречали, угощали, искренне радовались нашему приходу.

Вплоть до 9 мая мы с пехотой гнали и громили остатки гитлеровских отрядов, трое суток были без сна и отдыха. В ночь на 9 мая подъехали к горам, где было приказано пехотинцам сойти с машин и напрямую через горы спуститься в долину. А мы двинулись в объезд по извилистым дорогам. Утром 9 мая был сильный туман. Пехота, спускаясь с гор, обнаружила нашу медленно двигающуюся на запад колонну автомобилей. Приняв нас за отступающих фашистов, пехотинцы пошли в атаку. Нам пришлось кричать и прятаться, дабы не попасть под пули своих же сослуживцев. Когда недоразумение разрешилось, пехота опять погрузилась в машины, и колонна продолжила путь.

В 12 часов мы въехали в чехословацкий город Ново-Градец. Все улицы были заполнены нарядными чехами и словаками с цветами и флагами. Нам бросали в кузов машины цветы, подарки разные, печенье, всевозможные угощения. Мы отвечаем улыбками, машем им руками. На площади водитель остановил машину. Что тут началось! Все кричат: «Natsdar! Natsdar!», то есть «Конец войне!». Девчата по станинам пушки забрались к нам в кузов, обнимаются, целуются. А мы все в пыли, за трое суток глаз не смыкали. Говорим: «Что вы делаете? Мы такие грязные, в копоти!». Отвечают: «Нет! Вы самые чистые, вы, советские солдаты, не грязные, а самые чистые, и душой, и делами!» А у нас только глаза блестят от радости да зубы сверкают на чумазых лицах. Интересно, что смысл того, что они говорили, мы понимали, поэтому общались довольно свободно. Толпа стаскивала нас с машин, подбрасывала на руках вверх. Много подарили подарков. Просят на радостях тоже что-нибудь в подарок. А что мы им дадим? Догадались, начали отрывать пуговицы со звездочками с гимнастерок, пилоток и раздавать их как память об освобождении народов Европы от фашистской чумы. Чехи целовали их и прятали в карманы, как талисманы, означающие спасение от гитлеровцев.

На площади возник стихийный митинг в честь Дня Победы, но он был внезапно прерван самым неожиданным образом. На предельной скорости на мотоцикле подъехал партизан, и кричит: «Расходитесь! Войска СС спускаются с гор!». Старики, женщины, дети быстро побежали по домам, а мы развернули пушки по разным улицам. Площадь быстро опустела. Партизаны и местная молодежь начали баррикадировать улицы и с оружием присоединялись к нам. Мы были готовы отразить нападение врага. Но фашисты, испугавшись, повернули обратно в горы, и честь разбить их была предоставлена уже не нам.

Покидали мы Ново-Градец с безумно-радостным настроением. Наконец-то война, вероломная и проклятая, кончилась великой, трудной, но Победой над немецко-фашистской чумой! Жители города провожали нас со слезами радости и счастья, бросая под колеса наших автомашин живые цветы.

Отъехав километров 50 за город, мы остановились, чтобы привести пушки и автомашины в порядок, да и себя. Местная молодежь охотно помогала нам. А когда работа закончилась, командир разрешил нам проводить девушек. Но недалеко, метров на 200-300. Мы – победители, идем рядом с симпатичными девушками, улыбаемся, счастливо смотрим в глаза друг другу. И никаких слов не надо: радость и счастье не требуют перевода.

На 10 мая 1945 года был назначен парад-смотр войск 105-й дивизии. Наш грузовик шел к месту проведения парада первым. Вдруг мотор «студебеккера» зачихал, и машина остановилась, задержав всю колонну. Что случилось? Ни разу за время боевых действий машина нас не подводила, не ломалась. Да и наш водитель Вихрев был лучший в дивизионе! Итак, все поехали на плац, а мы остались на дороге. Командир орудия говорит: «Подвел ты нас, Вихрев! Ты же лучший шофер!». А Вихрев отвечает: «Так ведь Победа! Мы на таких смотрах 100 раз еще будем! Давайте в село заедем, отметим Победу!» И покатили мы к чехам в близлежащее село. Не знали они, как нас усадить, чем накормить, так радовались! Подушки на стулья подкладывали, чтобы было удобнее сидеть. Так что день Победы удалось нашему расчету отметить на все 100 %!

Воевать мне помогала музыка, она стала для меня охранным талисманом. С детства я решил, что буду баянистом. А на войне я не расставался с гитарой и балалайкой. Мы ведь не день и ночь воевали, были минуты затишья, когда стояли в обороне.

Русскую балалайку с тремя струнами и гитару семиструнную не трудно было узнать в домах Западной Европы. На географических картах Запад Советскую Россию представлял всегда с изображением балалайки или медведя. В кузове грузовой автомашины они не занимали много места, а вот радости и душевной теплоты приносили много и ко времени.

– Федя, сыграй нам что-нибудь домашнее, деревенское! – просили меня.

Я беру балалайку, и только трону одну струну, уже все мысли бойцов дома. Они вспоминают мать, отца, всех родных, и, хоть мысленно, находятся рядом с ними.

– Сыграй веселенькую!

Я играю частушки и пою:

– Черна туча, черна туча –

Гитлер с запада идет.

Наша армия могуча –

Эту тучу разобьет!

Бей фашистов на земле,

Бей их в воздухе, в воде,

Чтобы чаще вспоминали,

Чем в России угощали!

Едут фрицы к нам на танке.

Пьют вино, едят баранки,

На закусочку врагу

Я гранату берегу!

Гитлер Геринга спросил:

«Что ж Москву не разбомбил?»

Тот в ответ: «Ты больно прыток,

Знаешь, сколько там зениток!»

Таких фронтовых частушек я помню много. Без юмора и шутки – долгой и тяжелой кажется солдатская жизнь. Тем паче на фронте.

– Федя, сыграй вальс! А я сейчас с девушкой потанцую!

За секунды появляется юбка на солдате, на голове платочек. Вот и готова барышня. Я играю на гитаре, доморощенные артисты танцуют, солдаты смеются, души мякнут, отходят ожесточение и ненависть. Война отодвигается, словно снова мир на земле и в солдатских сердцах. Не роботы ведь воевали, а обыкновенные люди. Только наш солдат за свою землю, родных и любимых, а гитлеровцы – за чужое добро, добытое разбоем.

 

 

 

Специалист по учебно-методической работе Т. Борисова